Министерства рассматривают возможность расширения проекта по оздоровлению рек, сообщил замглавы Минстроя России Максим Егоров. В интервью порталу «Будущее России. Национальные проекты», оператором котором является информационное агентство ТАСС, на Восточном экономическом форуме он рассказал, как в стране будут повышать качество питьевой воды, готовить квалифицированных специалистов для ЖКХ и расселять аварийное жилье.

— Одно из направлений, которые вы курируете, — расселение аварийного жилого фонда. На форуме неоднократно говорилось, что ситуация с аварийным жильем на Дальнем Востоке в целом более сложная, чем по стране. Вы согласны с такой оценкой?

— Аварийного жилья на Дальнем Востоке больше, чем в среднем по стране. В среднем доля аварийного жилья, признанного на 1 января 2017 года, составляет 0,4% от всех многоквартирных домов, а с учетом частных домов этот показатель еще ниже. Но на Дальнем Востоке доля аварийки в среднем составляет 1,6% — это самый высокий показатель относительно других федеральных округов. Однако и внутри округа градация серьезная. Например, наибольшая доля непригодного для проживания фонда у нас находится в Якутии — это 9 с лишним процентов при, я напомню, 0,4% в среднем по стране.

— Какие меры следует принимать Дальнему Востоку, чтобы улучшить этот показатель?

— Финансирование расселения аварийного жилья за средства федерального бюджета привязано к определенной стоимости квадратного метра, которую утверждает Минстрой России на основе статистической отчетности. В прошлом году по поручению президента мы пересмотрели методику расчета этой стоимости для Дальневосточного федерального округа, поскольку методика основана на соотношении цены на первичном и вторичном рынках. Но часто в регионах Дальнего Востока нет либо первичного, либо вторичного рынка. В итоге мы пересмотрели методику для этого округа, что позволило увеличить финансирование. В целом сейчас на один «квадрат» и на одного человека в дальневосточных регионах для расселения жилья приходится большее финансирование, чем в других субъектах. Примерно 30% всего финансирования федерального проекта уходит на Дальний Восток.

— Много говорилось о программе с новыми механизмами поддержки расселения аварийки. Обещали, что ее примут летом, но теперь речь идет уже о рассмотрении вопроса осенью. В какой стадии разработка новых механизмов?

— Законопроект готов. Сейчас он находится в правительстве, в ближайшее время будет внесен в Госдуму. И я уверен, что он будет утвержден в осеннюю сессию, тогда можно будет подробнее поговорить о самих механизмах.

— Кстати, говоря о Дальнем Востоке, эксперты часто упоминают низкие темпы жилищного строительства. На днях СМИ сообщили о планах девелопера «ПИК» зайти в регион, что позволит увеличить объем строительства в регионах этого федерального округа. Как вы относитесь к такой идее?

— Давайте я не буду говорить конкретно про эту компанию, а скажу в целом. Часто рассуждают: вот, на региональный рынок приходит крупный игрок, он сильный, может быть, он выдавит местных. Но конкуренцию никто у нас не запрещал. Я поддерживаю ситуации с объединением, например, когда все водоканалы муниципалитетов объединяются под крыло какого-нибудь одного водоканала субъекта Российской Федерации. Я считаю, что это правильно. Крупный игрок в каких-то вопросах сможет решить проблему быстрее. Это мы видели в одной республике Сибирского федерального округа в прошлом году, когда на муниципальных сетях была крупнейшая авария, муниципалитет и регион ничего не могли сделать. И пришел на помощь крупный игрок, у которого просто там была одна ТЭЦ, и помог.

— То есть это хорошая история?

— Я не говорю сейчас про «ПИК». Я говорю о том, что сильные игроки должны присутствовать.

О чистой воде и российских реках

— Кстати о водоканалах. Давайте поговорим о программах «Оздоровление Волги» и «Чистая вода». Качественное водоснабжение — вопрос, актуальный для многих регионов. Как идет реализация этих программ?

— Пока мы только на старте, так что какие-то итоги подводить рано. Но могу сказать, что первые объекты в рамках проекта «Чистая вода» будут введены через одну-две недели. Сейчас идут пусконаладочные работы, в ближайшее время они завершатся.

— А какие-то проблемы есть с реализацией программы?

— Многие регионы оказались не готовы в том смысле, что нет проектно-сметной документации, нет проектных решений, либо они не соответствуют тем требованиям, которые ставятся. Строить нужно не чтобы просто построить, а чтобы был эффект. Причем эффект вполне измеримый: например, в городах доля качественной питьевой воды должна увеличиться до 99%.

По обеим программам — и по «Чистой воде», и по «Оздоровлению Волги» — возможно, как новое строительство очистных сооружений, так и реконструкция существующих объектов. Поэтому и появились трудности: регионы думали, что мы будем просто выделять деньги, а дальше они сами решат, как ими распорядиться. Но мы смотрим проекты, прежде чем выделять финансирование. Мы планируем, что в следующем году будет реализовано 1000 проектов в части «Чистой воды» и отдельные конкретные проекты по Волге.

— Новые очистные сооружения на Волге — вещь дорогая, наверное, даже более дорогая, чем по проектам «Чистой воды».

— Действительно, это очень дорогие проекты со сложными строительными характеристиками, зачастую для них приходится специально искать какие-то решения. Еще одна проблема в реализации этой программы — ограниченность территорий действующих водоканалов: мы же не можем закрыть и снести одни очистные сооружения и на их месте построить другие. Нам нужно обеспечить непрерывную очистку коммунально-бытовых сбросов, чтобы старые сооружения работали, пока строятся новые. У нас сейчас будет такой сложный проект реализовываться в Подмосковье. Там на небольшой территории, можно сказать, вплотную к существующим очистным сооружениям, будем строить новые. Еще нужно уместиться в экологические нормы и соблюсти ограничения по земельному участку, поскольку Московская область застраивается и перестраивается, там таких ограничений много.

Так что вопрос сложный, но, думаю, мы справимся. И в рамках нацпроектов цели, которые перед нами стоят, выполним. Но тут возникает еще одна сложность: а кто будет работать на этих современных сооружениях? Я уже не говорю о том, что надо уходить от образа «нетрезвого сантехника», который все еще бытует. Проблема кадров есть, и мы ее будем решать, в том числе в рамках стратегии развития отрасли ЖКХ до 2035 года. Скелет стратегии уже почти готов, сейчас идет обсуждение с экспертным сообществом. Думаю, скоро мы сможем документ презентовать.

— Здесь, на форуме, много ваших зарубежных коллег, возможно ли перенять их опыт?

— Мы с китайцами начинаем ряд проектов, они сейчас делают их в регионах. Наша задача — не просто привезти их сюда, чтобы они на нас деньги заработали, а локализовать производство, внедрять технологии здесь при нашей поддержке. Вот был вопрос про «умные светофоры» (японская разработка — прим. ред.). Их уже опробовали в Воронеже и будут продолжать изготавливать оборудование для «умных светофоров» здесь, в России. В принципе коллеги заинтересованы в этом. То же самое про очистку воды. Мы всех призываем сюда, но все-таки настаиваем, чтобы локализация производства была. Нам надо развивать свою экономику.

— Возвращаясь к сотрудничеству с Китаем. О каких совместных проектах идет речь?

— Это проекты по водоподготовке, в том числе и в рамках реализации программы «Чистая вода». Это пока предпроекты. Есть несколько регионов, с которыми наши коллеги хотят работать, и мы вместе с этими регионами сейчас рассматриваем проекты, как их можно применить на практике.

— Каков будет эффект, если партнерство состоится?

— Это новые технологии, которые направлены на снижение потребления ресурсов. В той же водоподготовке значительная часть затрат связана с потреблением электроэнергии, эти затраты можно уменьшить. То есть это технологии, которые в будущем могут привести к снижению себестоимости ресурсов и коммунальных услуг.

— И все же… Вот у нас есть программа по оздоровлению Волги. А как с остальными реками? Может ли быть расширен список объектов?

— Некоторые главы субъектов Северо-Кавказского федерального округа обратились с просьбой выделить в отдельную программу или подпрограмму оздоровление Терека, потому что проблема сбросов в эту реку стоит очень остро. Также подключились регионы на Дону. Помимо этого, и на Волге у нас гораздо больше регионов, нежели 16, которые уже участвуют в программе (просто у них самые сильные загрязнения). Но в целом весь бассейн Волги — это уже 29 субъектов. Мы прорабатываем такие запросы. Но надо помнить, что оздоровление реки Волги в основном — это федеральные деньги, поэтому здесь нужно смотреть уже на возможности бюджета.

— То есть вы допускаете, что, возможно, список будет расширен?

— Минстрой России здесь не единственный игрок, мы работаем в тесной связке с Минприроды России, так как проект реализуется в рамках нацпроекта «Экология». У этого ведомства ключевая роль, мы в данном случае отвечаем за строительство очистных сооружений. Поэтому не могу сказать за коллег. Но такие поручения даны, и они прорабатываются.